Женщины заревели — мама и сестра — просят: „Гриша, что делаешь? Надо войти в тело. Так нельзя делать!“ И всё, и плачут. Через некоторое время смотрю, у Гришки-то щёки покраснели. Я говорю, всё, прекращайте, душа в теле. И всё. Сейчас он нормальный человек», — рассказывает кандидат технических наук и по совместительству шаман Виктор Мотошкин. Так он помогал вернуть душу контуженному солдату.
По словам шамана, душа у Гриши вылетела на поле боя из-за ранения. Парня спасли, вылечили, но прийти в себя он не мог. Поэтому семья обратилась к шаманам. Во время обряда они вызвали души предков, которые «сходили» до поля боя, где душа вылетела, и вернули её обратно.
Прибайкальские шаманы объяснили, почему, несмотря на защиту высших сил, буряты массово погибают на войне и как они и их «коллеги» провели пятичасовой обряд под обстрелами в Донбассе.
Как становятся шаманами?
Виктор Мотошкин родился в 1945 году в селе Олой Иркутской области. Мама-атеистка не соблюдала бурятские обычаи, кроме празднования Нового года 14 октября — по традиции. В 1962 году Виктор уехал в Томск, поступил в университет на специальность «вакуумная газоразрядная электроника», выпустился, получил научную степень и стал преподавать и работать по профессии.
«В 55 лет — это были 2000-е — у меня началась шаманская болезнь. Что это такое, я вообще не знал. Если кто-нибудь заденет меня или стул, на котором сижу, — голова трещала страшно. Ничего не мог с этим сделать, таблетки не помогали. В поисках спасения освоил самомассаж, иглоукалывание и кровопускание. Кровь выпускал из пальца — выходила чёрная кровь.
Про шаманов я ничего не знал. Во время СССР был запрет на проведение обрядов, у советской власти был свой хозяин, он все божества закрыл. Но, когда советская власть кончилась, наши божества все выскочили и давай обр«Души должны возвращаться». Как и зачем шаманы из Иркутской области ездят на СВО
«Женщины заревели — мама и сестра — просят: „Гриша, что делаешь? Надо войти в тело. Так нельзя делать!“ И всё, и плачут. Через некоторое время смотрю, у Гришки-то щёки покраснели. Я говорю, всё, прекращайте, душа в теле. И всё. Сейчас он нормальный человек», — рассказывает кандидат технических наук и по совместительству шаман Виктор Мотошкин. Так он помогал вернуть душу контуженному солдату.
По словам шамана, душа у Гриши вылетела на поле боя из-за ранения. Парня спасли, вылечили, но прийти в себя он не мог. Поэтому семья обратилась к шаманам. Во время обряда они вызвали души предков, которые «сходили» до поля боя, где душа вылетела, и вернули её обратно.
Прибайкальские шаманы объяснили, почему, несмотря на защиту высших сил, буряты массово погибают на войне и как они и их «коллеги» провели пятичасовой обряд под обстрелами в Донбассе.
Как становятся шаманами?
Виктор Мотошкин родился в 1945 году в селе Олой Иркутской области. Мама-атеистка не соблюдала бурятские обычаи, кроме празднования Нового года 14 октября — по традиции. В 1962 году Виктор уехал в Томск, поступил в университет на специальность «вакуумная газоразрядная электроника», выпустился, получил научную степень и стал преподавать и работать по профессии.
«В 55 лет — это были 2000-е — у меня началась шаманская болезнь. Что это такое, я вообще не знал. Если кто-нибудь заденет меня или стул, на котором сижу, — голова трещала страшно. Ничего не мог с этим сделать, таблетки не помогали. В поисках спасения освоил самомассаж, иглоукалывание и кровопускание. Кровь выпускал из пальца — выходила чёрная кровь.
Про шаманов я ничего не знал. Во время СССР был запрет на проведение обрядов, у советской власти был свой хозяин, он все божества закрыл. Но, когда советская власть кончилась, наши божества все выскочили и давай обряды просить всячески — поэтому начала болеть голова у тех, кто рождён с этим даром.
А потом мне приснился сон: пятеро шаманов сидели передо мной, трое из них почернели — имя своё не сказали. Во сне двое представились шаманами, я их даже узнал. Они мне и сказали: принимай сан шамана.
Мне тогда было 55 лет. Я понял, что надо ехать в Иркутск и принимать сан. В Томске удивлялись, какая сила воли: в 55 лет переезжать! А я был уверен, что мне оно надо. Жена и дети поехали со мной, поверили в меня. Потом уже я выяснил, что у меня всё же в роду шаманы были — например, мой дед Мотошка, в его честь моя фамилия.
Вернулся к Байкалу и провёл шаманский обряд: надо было принести в жертву семь голов скотины — овцы, бараны, козлы и бычок и попросить «хозяинов» дать мне сан шамана. 174 местных семьи собрались. Принял сан и, заходя в дом, ударился страшно о косяк двери. Голова заболела, думал — всё, сейчас меня похоронят. Такой удар был. А ничего не было. Шаманская болезнь прошла!
И начал проводить обряды тем, кто просит. Ребёнок заболел, я провёл обряд — ребёнок выздоровел. Стало получаться. Сначала не брал за это денег — в начале двухтысячных тут же беднота была. Потом мне другая шаманка сказала, что это неправильно и надо брать сколько дают. Более того, когда разными купюрами дают, надо ещё поделиться с окружающими. Сейчас вообще одной купюрой дают, поэтому мы не делимся.
Я устроился в Иркутский государственный университет путей сообщения — читал лекции по электрохозяйству железной дороги, защитил кандидатскую и проводил обряды. Шаманство стало распространяться. Добро в Иркутске и по всей области стало появляться. Теперь тут несколько шаманских кланов: различаемся мы божествами, потому что живут наши хозяева на разных территориях: в реках, горах, полях и лесах».
Что шаманы делали на территории военных действий?
С начала войны и мобилизации все шаманы в Иркутской области и Бурятии стали проводить обряды для помощи своим солдатам. В основном, по словам шаманов, обряды проводили на местах до отправки военнослужащего — чтобы местные божества поехали туда вместе с ним.
Но были случаи, когда шаманы ездили совершать обряды в зону боевых действий. Так, в ноябре 2024 года группа поехала на Донбасс.
Девять шаманов прилетели гражданским рейсом в Москву, потом на поезде до Ростова-на-Дону, а оттуда в сопровождении военных до деревни Металлист на территории Донецкой области — это 40 км от самого Донецка, в тылу. Инициатором поездки были шаманы и родственники бойцов из Иркутской области и Бурятии, также идею поддержало иркутское Заксобрание и губернатор. Глава региона Игорь Кобзев дал поручение депутату Сергею Гомбоеву организовать поездку и разрешил перелёт военной техники с иркутского военного аэродрома, чтобы доставить депутата в Ростов-на-дону. Билеты для шаманов на гражданский самолёт до Москвы, а затем поезд и автобус были оплачены из пожертвований жителей Приангарья. Семьи передавали по 100, 200 и 500 рублей, указывая имя родного, племя, род, знак по восточному гороскопу и возраст — чтобы обряд сработал.
Сергей Гомбоев, депутат Законодательного собрания Иркутской области:
«Очень много за лето, за весну, вообще за прошлый год было двухсотых ребят с нашего округа. Хоронили чуть ли не каждый день. Да и сейчас так же. Шаманы обратились ко мне с предложением выехать куда-то туда, на место. Видимо, обряды, которые они проводили здесь, не доходят туда.
В сентябре я как раз ездил туда с гуманитаркой, нашёл место за оградой одного из домов. Я знал, что там безопасно и знал, как туда доехать. О месте я никому не говорил. Такие вопросы решаются очень, так сказать, по-тихому.
Постер публикации
Шаманы проводят обряд. Источник: личный архив Сергея Гомбоева.
Обряд длился пять часов, для безопасности я договорился, чтобы пригнали два уазика, поставили РЭБ с двух сторон в ограде — чтобы ничего не прилетело.
Я раньше был мэром Нукутского района. С начала СВО стал ездить туда гуманитарно, сейчас меня избрали в Заксобрание области. Прямого финансирования от губернатора не было, но я как госслужащий получил от него поручение и на 5 дней в отпуск ушёл. Летел не с шаманами, а с военного аэродрома — это бесплатно и быстрее, садишься на военный Ил-76, через 10 часов ты уже в Ростове, не тратишь 2–3 дня».
Если Гомбоев добрался без труда, то другие жители Иркутской области иногда испытывают сильные проблемы с тем, чтобы добраться домой. Например, писала, как некоторые военные из Иркутской области не могут добраться до дома из-за плохого авиасообщения внутри региона. Почти отсутствуют рейсы до Тофаларии, которые должны планово проводиться раз в две недели. Шаманы же, летевшие вместе с депутатом, летели на самолёте S7, а до Металлиста добирались через Ростов-на-Дону на поезде.
Так от Усть-Ордынского Бурятского округа поехал шаман Борис Хунгеев. Это его первая поездка на СВО, хотя среди девяти шаманов были и те, кто до этого приезжал делать обряды по просьбе военных командиров в Донецк и Мариуполь. Борис подполковник на пенсии, поэтому ни взрывов, ни военной обстановки не боится — а вот помочь своим с помощью обрядов считает долгом.
Борис Хунгеев, шаман.
«Шаманы бывают небесные и земные. Мы вот земные. Мы от народа. Мы с ним общаемся, встречаемся, проводим обряды. Обряды бывают разных уровней — на СВО мы делали большой обряд, чтобы наших сыновей и дочерей оберегали наши божества на той земле. Называется Тайлаган».
Мы поклоняемся холодным северным божествам — великой широкой реке Лене: Хара Зүлхэ. Мы призывали её помочь нашим сыновьям и дочерям на СВО. Помимо великой Лены обращались к земным хозяевам своим, взяли их с собой, чтобы они ближе были к военным и оберегали. Обычно, когда воины уезжают, мы обряд проводим, чтобы в сопровождение им дать, а тут привезли их с собой.
Для этого обряда нужны были все девять шаманов — для силы. Ведь там [имеет в виду украинскую сторону. — Прим. «База»] тоже своих призвали, чтобы нам противостоять.
Постер публикации
Шаманы. Источник: центр культуры коренных народов Прибайкалья.
С собой мы привезли по горсточке родной земли: с Байкала, с Баяндая, с Эхирит-Булганскго района — каждый шаман взял свою землю. Ещё взяли с собой обереги от Бурхан Баабая — покровителя бурятского народа. Они выглядят как рублевая и пятирублевая монетка.
Костюмы не стали надевать, чтобы не привлекать внимания. Для этих же целей не брали бубны, но на нас были шапки и толстые ремни шаманские, и ножи свои взяли. Танца тоже не было.
Мы брызгали (по-шамански «бурханили») — молоком и тарасунской водкой [традиционная бурятская водка на молоке. — Прим. «База»] и отдавали духам, предавая огню белую пищу [молочные продукты: сметана, творог. — Прим. «База»], сладости (печенье и конфеты) и сигареты. Сигареты не курили, а лишь пускали дым и бросали в огонь. На каждого шамана по одной пачке, одна сигарета ему, остальные — собравшимся. И произносили молитвы. Так мы просили наших духов и хозяев, старейшин, чтобы в наших пули-дуры не попадали.
В 2022 году во время призыва мы проводили такой же обряд и на родной земле, потом ездили в Кемерово, Новосибирск — где ребята были на учениях по два месяца. Обряды были одинаковые. Но, даже несмотря на то, что наши обряды — на благо, мы не можем остановить гибель».
Виктор Мотошкин в Донбасс не ездил, но проводил обряды в Иркутской области, провожая на фронт солдат, чтобы божества защищали и оберегали воинов там. Обряды проводят не только для тех, кто уходит, но и для тех, кто возвращается.
Виктор Мотошкин, шаман.
«Вот cын моего соседа Гриша получил контузию во время боя. В Симферополе лечился, в Волгограде лечился, в Улан-Удэ лечился. Потом приехал домой. А мы определили, что души нету — выскочила на поле боя. Хорошо врачи без души его вылечили.
Пришли к нам, шаманка совершила обряд, призвала шестерых предков и отправила их туда — ищите. Они больше часа шли на место боя. Ищут душу, а их там очень много. Нашли! Назад шли больше часа. Подходят — просят открыть окно. Душа зашла — и обиделась. В тело входить не хотела.
Женщины заревели — мама и сестра — просят: «Гриша, что делаешь? Надо войти в тело. Так нельзя делать!» И всё, и плачут. Через некоторое время смотрю, у Гришки-то щёки покраснели. Я говорю, всё, прекращайте, душа в теле. И всё. Сейчас он нормальный человек».
Души должны возвращаться. Как без души жить?
— Виктор Мотошкин.
То, что обряды помогают не всем, шаман Виктор объясняет сомнительно просто: отсутствием веры и знаний о корнях у самих солдат. И ошибками шаманов. Некоторые божеству молятся и просят, чтобы солдат домой вернулся, — так не надо. Вернуться можно и в гробу. Надо говорить: на ногах ушёл он в Украину, сделайте так, чтобы на ногах вернулся.
Но ведь даже если молятся правильно, а всё равно это не помогает. Почему?
Война — это не те силы, мы на них повлиять не сможем. Это как когда шаман Габышев из Якутска шёл до Москвы — мы сразу сказали, что это бесполезно. Путин для него недосягаем, у него свои там эти [с этими словами Виктор посмотрел наверх и улыбнулся, имел в виду покровителей. — Прим. «База»], впустую идёт — так и вышло.
Шаманы проводят обряд на передовой. Источник: Роман Буйнов для «Базы».
А там [имеет в виду в Украине. — Прим. «База»], украинцы и поляки своих язычников подняли. Их старые божества объединились и против наших действует. Солидарность всех этих сил происходит, концентрация — и высших, и низших там. Это кошмар для всех. Более того, мы наших шаманов опрашивали, никто не видел, что война начнётся».
Почему шаманы ошибаются и вообще могут исчезнуть?
По словам самих шаманов, в последнее время к ним обращаются всё чаще — в мире много нестабильности, люди ищут поддержку и опору в эзотерическом. Обращаются родственники военных — те, у кого на территории военных действий пропали родные. Да и у самих шаманов тоже есть пропавшие на СВО близкие.
Виктор Мотошкин, шаман.
«Мой дальний родственник с Харанута исчез в ноябре. Он такой, своенравный парень, мы его отговаривали, а он никого не слушал и подписал контракт: «Не лезьте в мои дела, я знаю, что делать». И исчез. Ему надо было связаться с родными, попросить обряд какой-то. А он так. Ну и всё. Вестей никаких нету. Я на днях Бодогоеву [один из верховных шаманов. — Прим. «База“] позвонил, говорит: черным-черно, такое впечатление, что его нет».
Но почему тогда шаманы часто говорят семьям, что их близкие, признанные без вести пропавшими, живы, даже если по показаниям сослуживцев, например, точно погиб, но тело не эвакуировали?
Надо понимать, что шаманы помогают лишь обратившемуся. И непонятно, помогут они или не помогут — процент ошибок большой. КПД тоже своё: мы можем попросить, но будет ли дано, мы не знаем. После обрядов появляется вера, появляется новая энергия.
Постер публикации
Шаманы. Источник: центр культуры коренных народов Прибайкалья.
Да и всякое может быть. Может он в плену находится — закрыт, никто его не видит. Знаю, что часто говорят, что человек живой — потому что душа-то живая. Или чтобы не расстраивать человека — может сердце не выдержать, ещё что-нибудь.
То есть у человека есть душа?
А душа есть у всего, даже если мы её не видим, ведь квантовую механику никто не отменял. Вот ядро, вокруг два электрона вращается. У электронов возраста нет. У электронов орбиты нет. Ядро есть. Электрон, если здесь покажется, второй обязательно вот здесь покажется. То есть они взаимодействуют, не взаимодействуя. Если я вижу, что монетка лежит орлом вверх, я знаю что с другой стороны точно решка. Если из правого кармана я вытащил левый варежек, я знаю, что правый варежек здесь лежит. Это взаимодействие без взаимодействия. И наши божества точно такие же. Их нигде нет. Но они везде. В теле нашем души нет. Душа везде.
Почему тогда обряды никого не спасают? Даже если пропадают дети самих шаманов?
Шаманской силы мало. Божества примерно так делают. Помогают при рождении ребёнка, человека. А дальше сам... Ведь, кроме духовной силы, ещё материальная часть есть у каждого тела. Иногда материальная часть сильнее. Но материя не вечна, а энергия-то, душа-то, вечная.
И поэтому, несмотря на то что шаманы сосредоточены в Сибири, регионы здесь бедные. Иркутск вот на ноги никогда не встанет. Потому что хозяин Иркутска — хозяин торговли. Значит, Иркутску нужен человек как в Сингапуре Ли Куан Ю, который из рыбацкого посёлка сделал финансовый центр. Вот если в Иркутске такой человек появится, то может тогда…
А вообще, шаманизм исчезает. В сёлах все уезжают в город и теряют связь с природой. На русских женятся. А русская жена и не знает традиций, и не верит. Так и бурятский язык исчезнет.
Но даже мы в моей семье говорим по-русски. И тут всё просто — мне было всегда стыдно, что я плохо говорю по-русски, ведь с детства говорил на бурятском. Поэтому мне хотелось, чтобы дети по-русски хорошо говорили. Это у меня получилось. Но теперь они не знают бурятский. А свой род и предков почитать надо».
После этих слов шаман опустил безымянный палец в чай и перенёс на стол четыре капли по очереди. Такой маленький обряд называется — бурханить.
«Это дань верхним богам. Это средним, это нижним, — объяснил шаман. — А это интересно кому! Всю весну мне в дверь звонили. Иногда на дню два раза. Выскакиваешь, никого нету. Я понял оттуда звонок [переводит взгляд наверх. — Прим. «База“]. Звонил родной брат прадеда — хотел со мной чай пить. Теперь пьём всегда вместе. поэтому начала болеть голова у тех, кто рождён с этим даром.
Ксения Хабибулина
https://baza.io/posts/1c0755a3-7304-4b31-abb4-b03925ab1b1a