Мстящий кицунэ
В Китае, где традиционно образ лисы более отрицательный, чем в Японии, истории про лис, которые мстят за обиды, несовершение жертвоприношений или просто в силу самой злобности характера, очень распространены и уступают только историям про соблазнение (887: p.41). В Японии даже в подобных историях кицунэ редко являет собой чистое зло. Их агрессивные действия по отношению к людям вызваны нечаянной или специальной агрессией по отношению к ним, причём те случаи, когда месть осуществляет не сама лиса, а дух убитой лисы за своё убийство попадаются в изобилии.

Способы, который выбирают кицунэ за причинённую им обиду, разнообразны. Иногда это могут быть вполне реалистичные ситуации. Например, к самураю, испугавшему кицунэ, выстрелив прямо возле его норы на охооте, приходят затем домой двое кицунэ, выглядящих как официальные посланники от его господина, и приказывают совершить сепукку по приказу последнего. Самурайский кодекс велит слушать господина своего клана во всём, а особенно касательно таких важных вещей, как смерть, поэтому самурай с готов подчиниться. Спасение приходит в последний момент от его собак, которые набрасываются на послов, которые тут же превращаются в лисиц и пытаются сбежать, но собаки их загрызают (864: p.71-72). В другой истории тоже самурай отделывается уже не лёгким испугом. Раненый им на охоте кицунэ принимает вид человека и поджигает тому дом (864: p.38). В ещё одной истории, относящейся к XVI веку, охотник на лис, перебивший их великое множество, меняет свою жизнь и становится буддийским священником. Вскоре перед его домом оказывается целая толпа призраков убитых им лис, которые грозятся отомстить за свои смерти ему и его семье. Ни сутры, ни взывания о помощи боддхисатвам совершенно не помогают — лисы только смеются над ними. Его оставляют, внимание, только тогда, когда он вновь возвращается к прежнему занятию — охоте на лис (864: p.66-67). Случай почти уникальный, хотя в Японии нередко считают, что охотники на лис и те, кто ест лисье мясо, не подвержен нападению кицунэ. Отмщение за своё убийство составляет и знаменитую историю кицунэ Тамамо-но Маэ.

Лисы, пытающиеся отомстить человеку за убийство их собрата, — уже драматизированный тип истории, который подразумевает героев. Хотя о таких случаях писали даже японские газеты в XX веке (866: p.26), всё-таки в повседневной ситуации люди как-то досадившие лисе, врядли ожидали сверхъестественных гостей уже на следующий вечер, зато очень широко считалось, что убийство лисы влекло за собой несчастья, который свалятся в будущем на голову тому, кто это сделал. Ранним утром в субботу 24 декабря 1931 года на ипподроме в городке Сонода на беговых дорожках была убита лиса. За субботу и воскресенье на ипподроме во время счкачек случилось 12 несчастных случаев, причём 9 из них в течении одной гонки. В вторник газета в ближайшем крупном городе Кобе выходит с заголовком: "Девятеро пострадало в одной гонке. Двенадцать жокеев падают в Соноде за два дня по причине смерти лисицы!" (866: p.27)

Иногда агрессивные действия кицунэ носят характер наказания за святотатство или восстановление справедливости, что будет затронуто в разделе про лис-посланников божества Инари в японских представлениях. Да и к соглашению с ними, если им причинили вред, прийти можно и даже получить вознаграждение.

Средства против кицунэ
Способы противостояния лисам на Дальнем Востоке, как можно было догадаться, тоже многочисленны. Здесь пойдёт речь о способах выявления лис-оборотней. Кроме них существуют другие способы, но относятся они к тем случаям, когда лиса вселяется в человека и направлены на то, чтобы изгнать лису. Частично они накладываются друг на друга и в обоих разделах могут быть небольшие повторения.

Самые первые способы противодействия лисам, о которых мы узнаём, совершенно обычны. Например, просто подстрелить. Как уже упоминалось, кицунэ принципиально не отличается от обычной лисы. Это любая лиса, которая при выполнении определённых условий, может стать чем-то другим. Например, получить способность превращаться в человека. Но убить её можно как и любое другое живое существо. Правда, существовало и поверье, что возле кицунэ, превратившейся в человека, всегда присутствует призрачный образ лисы, как будто созданный из лёгкого дымка. Чтобы убить кицунэ, нужно метить не в телесную видимость человека, а именно в эту фантомную фигуру (887: p.43).

Известно множество случаев, когда лисы проникали в дворец императора. Так как обычно это рассматривалось как плохое предзнаменование, а стрелять из лука во дворце запрещалось, то лис старались убить другими способами. Иногда их убивали собаки, их забивала до смерти стража. Были и попытки не дать лисам проникнуть во дворец. Министр права Фудзивара Ёринага (1120-1156) в своём дневнике упоминает, что во дворце стали появлятся лисицы, поэтому в вероятном месте проникновения во дворец клали лук и стрелы в качестве своеобразного магического препятствия для лис. Это, однако, не помогло. Тогда Фудзивара положил у специального решётчатого окна, которое, кстати, называется "лисья дверь" (kitsune-do) и предназначена, чтобы видеть что происходит за пределами помещения, оставаясь незамеченным, еду. Больше лисы не появлялись, что убедило автора в том, что это были не обычные лисы: лука и стрел они не боялись, а приношение в виде еды приняли (864: p.36-37). Еду, особенно рисовые шарики, абурааге и тофу, очень часто предлагают кицунэ, которые вселились в человека.

Но самые частые способы направлены на то, чтобы не попасться на уловки кицунэ и распознать его или даже заставить принять животную форму. Упоминание о том, что если кицунэ в обличье человека вдохнёт дым, то превратится обратно в лису, встречается уже в XIV столетии (864: p.50). Этот метод явно заимствован из практики охоты на лис, когда лису выкуривают из норы, разводя перед ней костёр из листьев, хвои или чего-то, что даёт много дыма.

Считается, что в отражении воды всегда видно истинное лисье лицо кицунэ, а не наваждение (866: p.8). Причём даже если лис невидимый, то его отражение всё равно видно в воде. Не является ли ваш собеседник кицунэ также легко проверить, незаметно ущипнув его. Если он оскорблённо ойкнет, то всё хорошо — перед вами человек. Но если никак не среагирует, то перед с ним определённо что-то не то (866: p.8). Одна из главных слабостей кицунэ — жареные крысы. Кицунэ не может устоять увидев этот, по её мнению, деликатес, и жадно накинется на угощение. Японские источники издавна советуют положить на дороге перед тем, кого вы подозреваете в том, что он кицунэ, это, с позволения сказать, блюдо, и ждать. Кицунэ не сможет пройти мимо. Из-за это слабости кицунэ часто выявляют и убивают (864: p.100). Среди других способов выявить кицунэ и заставить принять его свой оригинальный вид некоторые источники отмечают также победу над ними в учёной дискуссии, кормление отравленной едой и отрезание хвоста (864: p.7). Последний способ годится, разумеется, только в тех случаях, когда кицунэ не сможет обернуться в человека полностью.

Один из способов проверить не с кицунэ ли сейчас общается человек знакомый каждому, кто хоть раз слышал, как японец говорит по телефону. Их "моши-моши" в начале беседы выполняет роль "алло" и значит "говорю-говорю". Слово принято повторять именно два раза. Чтобы собеседник знал, что разговаривает с человеком. Считается, что кицунэ обучаются человеческой речи примерно в течение года, но даже опытный кицунэ всё равно будет иметь неустранимые проблемы с выговариванием некоторых слов и буквосочетаний. "Моши-моши" он не может выговорить как бы не старался (866: p.7). Сверхъестественным существам довольно часто недоступны какие-то простейшие для людей действия. Можно вспомнить святочных греческих демонов калликанцаров, которые умеют считать только до двух.

Ещё один общераспространённый способ в Японии выяснить не с наваждением ли они имеют дело — отвернуться от подозреваемого, наклониться и посмотреть на него у себя между ног. Если человек увидит лису, то имеет дело с кицунэ (896: p. 46-47)

Одно из самых широкораспространённых мнений относительно кицунэ заключается в том, что собаки видят истинную натуру кицунэ и немедленно нападают на него. Множество раз в историях именно собаки спасают человека, напав на кицунэ и вынудив того сбежать до того, как ему удастся набедокурить. Именно по этой причине на лбах новорожденных в Японии раньше рисовали иероглиф "собака" (887: p.37).

Характеристики и способности кицунэ
Кицунэ — это обычная лиса. Имя kitsune является самым распространённым для обозначения лисы в противоположность многочисленным другим, относящимся к особым случаям. Это показывает, что в Японии не разделяли "обычную" и "сверхъестественную" лису. Это подтверждают и некоторые источники, в которых самые обычные, действительные черты лис соседствуют с волшебными по нашим понятиям (890: p.42).

Самое главное умение лисы по дальневосточным представляниям — это умение превращаться в нечто другое. Лиса — не единственное животное, которому оно доступно. В разных областях подобные представления бытуют о волках и о барсуках (енотовидных собаках), то есть тануки по-японски, лягушках, змеях. К слову, образы тануки и кицунэ были настолько близки по своему поведению и свойствам в Японии, что с XIII века появляется термин "кори", который обозначает "или кицунэ или тануки", когда точно нельзя понять из этих животных в изменённом облике столкнулся человек (864: p.41).

Вера в то, что, прожив определённый срок, лиса может превратиться в человека — очень древняя. Она встречается в китайских источниках, как минимум, в IV столетии нашей эры (887: p.42). Идея достижения определённого возраста, приносящего качественные изменения была широко воспринята в Японии. Похожие представления существуют не только относительно живых существ, которые получают возможность превращаться в нечто другое, но и касательно неодушевлённых предметов, которые могут стать одушевлёнными по просшествии времени. Их называют цукумогами.

В китайских и японских источниках нет полного согласия насчёт того, сколько нужно прожить лисе, чтобы научиться менять свой внешний вид. В одном китайском сочинении, предположительно V века н.э., сказано, что что по достижению 50 лет лиса может превращаться в женщину, по достижении 100 лет — в прекрасную девушку или мужчину. Когда ей исполняется 100 лет, она знает, что происходит на расстоянии тысячу ли, может вселяться в людей (при этом люди теряют свой разум и память) и убивать их колдовством. Когда лисе исполняется тысяча, она входит на небо и становится небесной лисой (864: p.5).

Только последний срок, тысяча лет, после которого лиса становится небесной и уходит в другие сферы, прекращая досаждать людям — кажется, единственный, в котором все источники достигли практически полного согласия. Срок для лисы, чтобы научиться превращаться в человека, в японских источниках чаще всего составляет 50 или сто лет. В китайских этот срок увеличивается иногда до 500(887: p.42).

Сам процесс превращения может быть очень разным. Наиболее древний связывает, как почти все ранние упоминания лис в китайских и японских источниках, лис с кладбищами и захоронениями. Китайский источник VIII века так описывает этот процесс:

It is an old saying that the wild fox bears the name of Tsze, Red. At night he strikes fire out of his tail. When he desires to appear as a spook, he puts
a human skull on his head and salutes the Great Bear constellation, and the transformation is then effected as soon as the skull ceases to fall.

Marinus Willem de Visser "The Fox and Badger in Japanese Folklore" (864: p.5)

Есть древнее выражение, что имя дикой лисы — Цзе, то есть Рыжая. Когда она желает явиться призраком, то ставит себе на голову человеческий череп и приветствует созвездие Большой Медведицы, и превращение завершает до того, как череп упадёт с головы.

Маринус Виллем де Виссер "Лис и барсук в японском фольклоре" (864: p.5)

По японским представлениям тот небесный объект, которому поклоняется лиса в процессе превращения, часто не созвездие Большой Медведицы, а Полярная звезда (887: p.43). Метод с черепом — самый распространённый, но далеко не единственный. Другие методы превращения предполагают проглатывание листков с написанными на них заклинаниями или произнесение заклинаний (864: p.7). Один из способов передаёт Уильям Гриффис в 1874 году. Он приводится без указания источников и напоминает европеизированный вариант обращения, но приведём и его. Когда лиса желает превратиться в мужчину или женщину, она собирает в кучу листья, которые полностью покрывают его тело. Затем собирает из них косу или узел на макушке. Когда это сделано, она делает три двойных сальто, не касаясь земли, и когда приземляется, то трансофрмация оказывается уже завершённой (899: p.58).

Все описанные методы лис использует для плохих целей, и это "плохая" и бесчестная трансформация. Япония не знает других способов, а вот в Китае был известен и "хороший", то есть достойный способ. Он только иногда упоминается японскими авторами (888: p.192), но не вошёл в представления о кицунэ. Он заключается в штудировании и изучении китайской классической литературы:

A gentleman came upon a group of young foxes in a circle about an old gray fox. He threw a stone and hit the gray fox on the head. The next day the family tutor had his head bandaged and admitted that he was a fox who with his young disciples was acquiring virtue the legitimate way by the study of the classics. He said the illegitimate way, the theft of human essence was much quicker but both wicked and dangerous (1937)

Jameson R.D. "The Chinese Art of Shifting Shape" (900: p.278)

Один раз человек встретил группу молодых лис, который расположились кругом вокруг старой, седой лисы. Он бросил в неё камень и попал ей в голову. На следующий день его семейный учитель пришёл с перевязанной головой и признал, что это он был той лисой, и со своими учениками овладевал добродетелями достойным путём, изучая классиков. Он сказал, что незаконный способ воровать человеческую сущность был гораздо быстрее, но порочен и опасен одновременно.

Джеймисон Р.Д. "Китайское исскуство оборотничества" (900: p.278)

Способ только сперва выглядит странным. Получение личного могущества и приобретение добродетелей через литературу в конечном счёте восходит к довольно древним представлениям о священности и магической силе иероглифов (900: p.275).

То, во что превращается лис — не всегда человек. В уже упоминавшейся коллекции рассказов "Сборник историй из прошлого" (Konjaku Monogatarishū) XI века рассказывается история про двух людей, которые в лунную ночь искали потерявшуюся в горах лошадь. Внезапно они остановились у гигантского дерева Суги*, которое никогда раньше не видели на этом месте. Решив, что их заставляет бесцельно блуждать какое-то божество, они решили выстрелить в дерево из своих луков и пометить его таким образом, чтобы потом найти. Но как только стрелы коснулись дерева, оно исчезло. Стрелки в страхе убежали. Утром они возвратились к этому месту, чтобы обнаружить на месте, где стояло дерево, старого лиса в пасти которого была веточка дерева Суги, а в животе торчало две стрелы (864: p.29). В сообщении XVIII века из Японии сообщается о явлении огромной женщины ростом не менее 30 шяку* с факелом в руке, названной, правда, кори из чего следует, что автор был не уверен о кицунэ речь идёт или о тануки (864: p.76-77) . Одна из самых странных историй про кицунэ относится к 1889 году. Её упоминает первый западный преподаватель японского языка и литературы в Императорском университете Токио Бэйсил Холл Чемберлен в книге про японские нравы и обычаи:

In 1889, a tale was widely circulated and believed of a fox having taken the shape of a railway train on the Tokyo- Yokohama line. The phantom train seemed to be coming towards a real train which happened to be running in the opposite direction, but yet never got any nearer to it. The engine-driver of the real train, seeing all his signals to be useless, put on a tremendous speed. The result was that the phantom was at last caught up, when, lo and behold! nothing but a crushed fox was found beneath the engine-wheels.

Chamberlain B.H "Things Japanese..." (892: p.115)

В 1889 году ходили слухи о том, что лиса приняла облик поезда на линии Йокогама-Токио. Этот поезд-призрак будто бы ехал навстречу настоящему поезду, но при этом не приближался к нему. Машинист настоящего поезда, увидев, что все сигналы, которые он отчаянно подавал, бесполезны,развил максимальную скорость, на которую был способен локомотив. В конце концов, когда машинист догнал поезд, не раздалось ничего, кроме лёгкого, глухого стука, и, о чудо, на рельсах был найден лис, попавший под колёса.

Чемберлен, Бэйсил Холл "Дела японские..." (892: p.115)

Линия сообщения Токио-Йокогама, о которой идёт речь в заметке, — это первая железнодорожная линия в Японии. Она была введена в эксплуатацию в 1872 году и за 17 лет японцы не перестали смотреть на это чудо западной техники с чувством лёгкого страха.
Это не единственный поезд-кицунэ в Японии. В середине 50-х годов на юге острова Кюсю бытовали поверья, что по ночам по железнодорожному полотну проносится поезд-кицунэ, который выглядит со стороны как цепь огней. Местные утверждали,что при возведении железнодорожных линий было разрушено множество лисьих нор, и вот теперь их призраки, объединившись в один большой призрачный поезд, не дают о себе забыть (866: p.12).

Существуют истории про автомобиль-кицунэ, даже про чайник (887: p.40)! При всём многообразии живых существ или предметов, в которые может превращаться кицунэ, не все они удачны. Так, кицунэ может превратиться в человека не полностью, оставив волочиться за собой пышный лисий хвост (864: p.74). Кицунэ может перепутать лево и право, как в одной истории, записанной в XVIII веке про мужчину, который вышел из дома по делам, но очень скоро вернулся и под предлогом усталости отправился спать. Его тёща заметила, что он слеп на левый глаз, в то время как муж её дочери был слеп на правый. Чтобы удостовериться в этом, обе женщины, мать и дочь, подняли мужчину под фальшивым предлогом и действительно — он был слеп не на тот глаз. Подождав, когда он опять отправится спать, они закололи его и, говорят, что под ударами ножей он кричал так же, как кричат лисы (864: p.64).

Лисы-кицунэ издают в историях два типа звуков. Один звучит как "кон-кон", а второй как "кай-кай". Часто между ними нет разницы, но иногда всё же считается, что по даже по звуку можно понять какая лиса перед тобой — хорошая или плохая. Звук издаваемый плохой лисом — это "кай-кай", а божественная лиса и посланник Инари — "кон-кон" (866: p.2-3). Но это не правило. Во многих историях этот принцип нарушается. Разница в звуках кицунэ объясняется и по-другому, его состоянием:

When a kitsune is suffering, its call is very much like the crying of an infant; when it is happy, it sounds like [somebody] beating on a hollow container.

Foster M.D. "Pandemonium and Parade Japanese Monsters and the Culture of Yokai" (890: p.41)

Когда кицунэ страдает, его крик очень похож на плач младенца; когда он доволен, то производит звук похожий на удары по пустому сосуду.

Foster M.D. "Pandemonium and Parade Japanese Monsters and the Culture of Yokai" (890: p.41)

Интерес представляет вопрос о хвосте или хвостах кицунэ. А если быть точным, то о девяти хвостах кицунэ. Ещё в древнекитайском "Каталоге гор и морей" нет недостатка в девятихвостых животных, некоторые из которых сравниваются с лисой. Так, в области горы Зелёный холм, вполне мифической горы, на которой, по китайским представлениям, жили боги и духи, водятся подобные животные:

Еще в трехстах ли к востоку [есть] гора под названием Зеленый холм. На южном ее склоне много нефрита, на северном— много цинху (азурита?). [Там] водится животное, похожее на лису, || но с девятью хвостами; звук его голоса напоминает плач ребенка. [Оно] может сожрать человека. Тому, кто съест его, не [опасен] яд змеи.

"Каталог гор и морей", I. 3а-4 (81: с.29)

Есть предположение, что то, что превратилось в девять хвостов кицунэ изначально было или позвонками или, скорее, разветвлениями хвоста, а не, собственно, хвостами, растущими пучком из одного места. По китайским представлениям ействительно считалось, например, что у лисиц девять позвонков или сочленений в хвосте (887: p.37).

По китайским преставлениями девятихвостая лиса могла считаться добрым предзнаменованием. Одна легенда рассказывает про то, как Юй Великий, один из мифических императоров Китая, один раз встретил белую лису с девятью хвостами, находясь в области Ту Сян. Император был не женат и не имел потомков, хотя правил уже 13 лет, и этот факт сильно беспокоил его подданных. Однако увидев лису, исператор сказал: "Белый — это мой цвет, а девять хвостов — знак многих потомков", и решил взять себе жену в этой области (864: p.8) Появление лисы с девятью хвостами считалось добрым признаком порядка и законности в ближайшие годы (864: p.9).

В Японии, читаем, что по достижению восьмиста или тысячи лет, кицунэ становится "небесной" лисой и её мех приобретает золотистый окрас (866: p.8). Обычно такая лиса, как считается, уже вмешивается в человеческие дела. Но при этом выражение "лиса с девятью хвостами" (kyubi-no kitsune) обозначет льстеца и обманщика.

В 1959 году У. Казаль в статье про тануки и кицунэ в японском фольклоре упомянул про веру в то, что кицунэ заключают постоянные брачные союзы, и "свадьбой кицунэ " называется то, что в русском языке чаще всего именуется как "грибной дождь", то есть то природное явление, когда одновременно светит солнце и идёт дождь (866: p.66). Пожалуй, тут не стоит говорить про веру в то, что лисы заключают браки, и не от того, что лисы, как правило, считаются женского пола. Связь кицунэ и этого нечастого природного события неочевидна и не может быть объяснена исторически. Напротив, дождь во время солнца называют "лисьей свадьбой" на такой большой территории, что объяснить его заимствованиями невозможно. Характеристика "лисы играют свадьбу" встречается на Сицилии, в Турции, Иране, южной Индии. Перед нами культурный феномен одинакового объяснения в несвязанных долго время культурах. Хотя и была попытка объяснить это индийским влиянием, но она признана неудачной (901). Кроме того, практически на всей территории Евразии это природное явление (как и радугу, часто его сопровождающую) связывают почти всегда с миром потусторонним, часто с животными, которые женятся, умирают или рожают. Для Европы наиболее характерна связь с дьяволом и объяснение "дьявол бьёт свою жену", а слёзы и являются этим самым дождём. Нередко, грибной дождь, то есть необычное и достаточно редкое событие, в котором происходит соединение двух несоединимых явлений, дождя и солнца одновременно, объясняется через ассоциацию, в которой представители мира потустороннего, то есть существа необычные, занимаются типично земной, обыкновенной деятельностью.

В Японии считается, что во время такого дождя можно увидеть свадебную процессию кицунэ . Это поверье, похоже, уже перенесено из другого, где оно смотрится на своём месте. Цепи огоньков или просто огоньки, видимые ночью на большом расстоянии, тоже считаются свадьбой кицунэ и считаются огнями фонарей свадебной процессии (896: p.47-48).

Огонь кицунэ
Связь лис и огня подчёркивалась издавна. Она не исчерпывалась наиболее классическим и звестным сегодня поверьем о том, что кицунэ высекает огонь, ударив хвостом об землю. кицунэ мог навлечь пожар и в то же время его близость к дому могла означать, что дом не пострадает от огня, а даже если в нём случится пожар, то большого вреда он не принесёт (864: p.37). В одной китайской истории лис выступает предвестником пожара, плохим предзнаменованием. Сон, в котором лис заползал под его кровать, вынудил одного китайского монарха 6 века построить 7-этажную пагоду, чтобы отвратить несчастья, но будучи только-только построенной, она сгорела дотла, похоронив под своими руинами множество людей (864: p.6).

В Японии часто считалось, что лисы не только производят огонь хвостом, но и само их дыхание тоже огненое. Видимый в темноте свет или огненный контур, который окружает кицунэ , как в истории с Тамамо-но Маэ, тоже намекает на огненную природу кицунэ .

Блуждающие огоньки называют в Японии кицунэ-би (狐火), буквально "лисий огонь". Считается, что кицунэ производят эти голубоватые (864: p.104) огоньки своим дыханием или, иногда, хвостами. В районе Кита города Эдо (сейчас Токио) существовала традиция, о которой впервые мы узнаём уже в 1689 году. Считалось, что в канун нового года кицунэ из восьми близлежащих провинций собираются у старого дерева эноки и зажигают лисий огонь. Если огонь яркий, то крестьяне верили, что урожай в этом году будет хороший (864: p.65).

Обычно блуждающие огоньки кицунэ-би видят зимой. Иногда в тех местах, где их видели, затем находили конские кости. Отсюда происходит довольно распространённое поверье, что кицунэ держат в пасти зажжённые конские кости, который и есть этот лисий огонь. В некоторых регионах считают, что огонь кицунэ производят при помощи не костей, а копыт (864: p.104-105), но довольно сложно представить себе лису с конским копытом в пасти. Впрочем, они и не такое могут.

Кицунэ как божественный посланник Инари
Развитие представлений о лисах как о посланниках синтоистского божества Инари общепризнанно считается оригинальным японским дополнением к дальневосточному образу лисы. Это мнение поддерживалось всеми исследователями, интересовавшимися вопросом.

Почитание Инари засвидетельствовано уже в VIII веке. Хотя в синтоистском пантеоне ей* отведено довольно скромное место, в действительности культ Инари настолько всеобщ, что его называют отдельной религией внутри синтоизма (896: p.50). Объяснить этот факт несложно. Инари — божество еды, плодородия и достатка. Именно от благосклонности Инари зависит благосостояние отдельного человека. Неудивительно, что буквальное каждое японское село, вплоть до самых незначительных, имеет своё святилище, посвящённое Инари.

Имя Инари связано с рисом ("ине"), и самый типичный миф про Инари касается того, как во время великого голода в незапамятные времена в Японии богиня спустилась с небес на белой лисе, сжимая в руках сноп колосьев "ине", злака, который рос в болотах и не был рисом, но после этого слово "ине" стало обозначать именно рис (896: p.44).

Белая лиса, на которой восседала верхом Инари, — это бьякко, та ипостась лисы, которая всегда связана с Инари и без исключений считается лисой благожелательной, а встреча к ней — к добру (866: p.3). Увидеть белую лису считалось к добру и в Китае (864: p.13), а в древней Японии императорам не раз дарили белых лис (864: p.16).

В народных представлениях, впрочем, каждая лиса связана с Инари. Обычно считается, что все лисицы — посланники Инари, однако действительность несколько сложнее. Неоднократно подчёркивалось, что лиса в какой-то мере вытеснила саму Инари и сама стала объектом поклонения. Маринус де Виссер в статье 1908 года считал, что поклонение лисе вместо Инари — это рудиментарный пережиток того, что первоначальное поклонение было именно лисе и произошло от культа лисы на горе Инари (864: p. 143-144). Лиса как посланник Инари появляется в японской литературе только в XVII столетии, но и сейчас существует значительная неопределённость чему же, собственно, поклоняются: лиса, с одной стороны, и есть Инари, а с другой — посланник Инари.

Лиса, таким образом, — персонаж одновременно зловредный и почитаемый. От него можно ждать как милостей, так и подлостей. Попыток примирить это пртиворечие существовало множество — как в письменных источниках, так и в народных представлениях, зафиксированных в XX веке. По сути, тут можно увидеть некоторое китайское влияие. Лиса в Китае — существо гораздо более зловредное. Если в Китае и зафикировано поклонение лисам, то оно не ставит себе целью получение от неё благ, а только ублажение её приношениями, чтобы обеспечить её невмешательство в жизнь людей (863: p.134). Лиса, согласно наиболее распространённому мнению, принимает образ девушки и соблазняет мужчин для того, чтобы воровать у него человеческую сущность, некую эссенцию, жизненную силу (900). Это бесчестный, хотя и быстрый способ для лисы обретения личного могущества.

В кулинарной энциклопедии Honchō shokkan 1697 года Хитоми Хицудая, кстати, первом японском источнике, где лисицы прямо называются посланниками Инари, сказано, что все лисы Японии совершают паломничества в храм Инари в Киото. В соответствии с их умением вселяться в людей, они получают от Инари различные звания (864: p.99-100). Тут недвусмысленно говорится, что божество явно не против того, чтобы кицунэ вселялись в людей. Сами же люди на подобные действия лисиц смотрели неодобрительно. Действия всех кицунэ можно объяснить, таким образом, как поступательное движение к могуществу и более значимому рангу от Инари, чтобы в конце концов, после достижения тысячи лет, уйти на небо. Народу, разумеется, было сложно принять мысль о том, что благожелательное божество покровительствует вредоносным существам. Для типичных народных представлений характерно мнение, что вредоносные лисы, особенно те, которые вселяются в людей, — это изменники, изгнанные из сообщества лис, лисы-одиночки (896: p.48).

Последний, оправдательный взгляд был нехарактерен для Японии. Демоническая лиса и божественная — по сути, одно и тоже. До нас сохранилось во всех отношениях замечательное письмо. Оно написано от лица одного из самых могущественных военачальников и узурпаторов власти в японской истории Тоётоми Хидеёси (1536 или 1537 — 1598) и адресовано Инари. Сейчас это письмо хранится буддийском храме Тодаи-Дзи в городе Нара:

To Inaei Daimyojin :

— My Lord — I have the honor to inform you that one of the foxes under your jurisdiction has bewitched one of my servants, causing her and others a great deal of trouble. I have to request that you will make minute inquiries into the matter, and endeavor to find out the reason of your subject misbehaving in this way, and let me know the result. If it turns out that the fox has no adequate reason to give for his behavior, you are to arrest and punish him at once. If you hesitate to take action in this matter, I shall issue orders for the destruction of every fox in the land.

Any other particulars that you may wish to be informed of in reference to what has occurred, you can learn from the high-priest Yoshida. Apologizing for the imperfections of this letter, I have the honor to be Your obedient servant, Hideyoshi Taiko

Hearn Lefcadio "Glimpses of Unfamilliar Japan" (886: Vol. 1, p.319-320)

К Инари Даймодзин.

Мой господин. Имею честь сообщить, что одна из лис под твоей властью околдовала одну из моих служанок, принеся ей большие неудобства. Оставляю эту просьбу с тем, чтобы ты тщательно расмотрел это дело и приложил все усилия, чтобы выяснить причины по которым твой подчинёный так дурно себя вёл, и сообщил мне о результате. Если окажется, что у лисы не было достаточно веской причины для такого поведения, задержи и накажи его немедленно. Если ты проявишь нерешительность в этом деле, я прикажу уничтожить всех лис на этой земле.

Все подробности, которые ты пожелаешь узнать о том, что случилось, ты можешь узнать от верховного священнослужителя Ёсиды. Приношу свои извинения за несовершенство письма, и имею честь оставаться твоим покорным слугой. Хидеёси Таико.

Хеарн, Лефкадио "Взгляд на незнакомую Японию" (886: p.319-320)

Практика прямого обращения к божествам и сверхъестественным существам нельзя сказать, что обычна для японских правителей, но этим случаем не исчерпывается. Касательно кицунэ письмо интересно тем, что письмо ясно различает два мотива поведения у лисы, которая оккупировала одну из служанок императоского дворца. Лиса могла иметь причину. Например, служанка могла специально или по незнанию оскорбить или нанести вред Инари или лисице. А могла и не иметь такой причины. Во втором случае грозный правитель прямо угрожает божеству. В этой истории карательных мер не потребовалось — служанка выздоровела, по преданию, в тот же день (864: p.71)

Часть историй про мстящую кицунэ или когда та вселяется в человека, недвусмысленно свидетельствуют о том, что перед этим человек обидел или оскорбил Инари. В истории, записанной уже в XX веке, девушка спиливает ветку во дворе святилища Инари у себя в деревне и немедленно становится одержимой. После её выздоровления и изгнания духа священниом Инари (каннуси), та действительно вспоминает, что срезала ветку, причём с совершенно невинной и даже благой целью. Ветка дерева, находящегося рядом со святилищем, торчала так, что за неё могли зацепиться и пораниться люди. И девушка срезала её, чтобы избежать этого. Каннуси, покидая девушку, говорит, что ей требовалось посоветоваться с ним или другим священником перед любым действием в святилище, которое не регулируется нормами, даже таким, на первый взгляд, безобидным (896: p.51).

Почитание Инари в образ лис или лис вообще не направлено, конечно же, на то, чтобы избежать вреда кицунэ . Многие ставят себе целью и достижения благ. Историй про кицунэ , вознаграждающих людей за доброту, проявленную к ним, за спасение их жизни тоже великое множество. Лиса может вознаградить человека богатствами, или необычайным везением. Один из даров благодарной кицунэ в историях — это "кики мими", дар понимания языка животных и птиц (866: p.18). Иногда кицунэ может пожертвовать собой, чтобы спасти человека, который когда-то спас её саму, распоров себе живот и приготовив из своей печени, одного из самых универсальных средств от всех болезней в японской народной медицине, лекарство (894: p.100).

Вознаграждающая кицунэ — это нередко та самая бьякко. В исторической хронике войны между провинциями Муцу и Дэва, написанная в первой половине XVII столетия содержится легенда о возвышении предка будущего лорда Дэва по имени Онодера Сигемоти. Ещё мальчиком он как-то спас лисёнка из рук других детей, которые собирались убить его. Вечером, когда он смотрел на луну, рядом появился старик и принялся благодарить его за спасение своего внука. Старик сказал, что он белый лис (бьякко) и долго время уже служит Инари. Он дал мальчику пакет, сказав, что это очень сильное лекарство, приготовленное самим божеством, и что в скором времени он получит земли из рук самого императора. Старик подсказал какие земли он должен выбрать (очевидно доминион семьи, так как мы имеем дело с семейной легендой), чтобы он и его дети всегда процветали. Старик исчез так же внезапно, как и появился. На следующий день император серьёзно заболел. Никто не мог его вылечить. Тогда по всем провинциям объявили, что кому удастся это сделать, может просить всё, чего пожелает. Естественно, пакет с лекарством чудодейственным образом вылечил правителя, мальчик выбрал земли, подсказанные стариком, и с тех пор его семья владела ими (864: p.60-61)

К Инари и её посланникам кицунэ в Японии было принято обращаться по множеству поводов. Одна из существенных частей культа относится к Инари как к богине плодородия. Храм Инари в Японии узнать достаточно легко. Обычно по бокам от входа в него ставят два изваяния кицунэ . Внешний вид этих охранников достаточно типичен. Особенно узнаваемы их хвосты, имеющие явную фаллическую форму (887: p. 63). В одной из легенд фаллический характер хвоста кицунэ очень ярко проступает. В ней, женщина, который муж и жизнь не подарили ребёнка, приходит в храм Инари с молитвой. К концу её прошения кицунэ , стоящие у входа в храм, начинают вилять своими хвостами и внезапно начинает идти снег. Женщина воспринимает это как хорошее знамение. Тем же вечером в дом приходит бедняк и просит еду. Сердобольная женщина кормит бродягу, и, к её удивлению, тарелку, которую она отдала этому человеку, находят утром перед храмом, где она намедни молилась. Бедняк был самим Инари. В тот же год у женщины родился ребёнок (894: p.101-102).

Эта легенда не смотрится специфической, пока, собственно, не увидишь хвосты этих самых кицунэ , которые явно имеют фаллический характер. Утолщения на их концах называется "жемчужиной" (тама), часто красится в красный цвет (866: p.55) и считается душой этих лисиц * (903: p.21). Кроме того, в легенде не совсем понятно почему женщина сочла снег хорошей приметой. Но дело в том, что слово снег омонимично в японском языке со словом, обозначающим мужское семя (887: p.64).

Люди традиционно советовались с Инари, отъезжая в путешествие или покидая родину навсегда, и брали с собой фигурки кицунэ , которые выступали и талисманами и обеспечивали некоторым образом удачу и постоянное присутствие этого божества на чужбине (896). Лисы отыскивали для людей пропавшие вещи (896: p. 48), лиса могла указать на убийцу и рассказать где спрятано орудие убийства (864: p.18-19). Почитание кицунэ в Японии продиктована далеко не одним только страхом.

Ранги кицунэ
Прежде чем заводить наконец-то разговор о разновидностях кицунэ в японском фольклоре, стоит сказать несколько слов об их рангах. О рангах или званиях кицунэ речь уже заходила. В том самом сообщении 1697 года, в котором кицунэ впервые была прямо названны послланниками Инари, говорится, что соответствии с их умением вселяться в людей, кицунэ получают от богини различные звания (864: p.99-100).

Один из наиболее ярких доступных текстов на эту тему относится к 1805 году. В этом году буддийским монахом, поэтом и автором многих сочинений, был написан сборник разнородных историй "Канден коитцу". В нём автор рассказывает про лису, которая жила в одном буддийском храме в провинции Оми * ещё с давних времён, охраняя его от пожаров и прочих неприятностей. Её никто никогда не видел, но иногда она разговаривала с главным священником храма и однажды пожаловалась, что на неё попали грязью, когда она сидела на сандалиях священника в то время, когда тот проводил религиозный обряд. На это священник ответил, что ей не стоит обижаться, так как её никто не видел, а значит запачкал её не специально. Другой раз лисица рассказала, что в целом лисицы делятся на три категории: "Сюрьо" или "начальники", "ёриката", то есть помощники, и "яко", то есть "полевые лисы". Сюрьо командуют другими лисицами, но только теми, которые у них под начальством — другим они приказывать не могут. Далее следует такой текст:

Once the fox asked for assistance because he had, as he said, not money enough to secure a higher rank. The priest assented but thought it strange, and asked the fox how he had got any money at all. The answer was : ' I have always picked up and kept the money which fell beside the offering box'. The fox is said to live always above the ceiling of the main hall. As to the use of money for getting a higher position, this is not confined to this particular fox, for I have heard the same said about other foxes. Therefore I asked the priests of Inari where these animals paid the money, but none of of them knew anything about it. The deeds of foxes are secret"

Kandenro Kokei "Kanden Kohitsu" (864: p.82-83)

Однажды лиса попросила помощи, так как, по её словам, у неё не хваталос денег, чтобы приобрести себе более высокое звание. Священник удивился и спросил откуда у лисы вобще взялись деньги. Ответ был таков: "Я всегда подбираю и сохраняю те деньги, которые упали за коробку с приношениями". Лиса сказала, что живёт над потолком основного зала. А что касается употребления денег для приобретения более высокого звания, то я слышал подобное и про других лис. Тогда я спросил других священников Инари куда эти животные относили деньги, но никто из них ничего не знал об этом. Дела лис — тайна.

"Канден Коитцу" цит. по (864: p.82-83)

В одном из случаев одержимости в XIX веке, кицунэ , вселившаяся в человека, кроме еды, что типично для таких случаев, просит и денег за то, чтобы она покинула человека, но не говорит зачем они ей нужны (864: p.93-95). Ещё один яркий случай того, что у кицунэ есть своя система рангов и одни находятся в подчинении у других, — это легенда, объясняющая то, почему на японском острове Сикоку нет лис. Про неё уже заходила речь. Однажды управляющий острова вернулся домой и, к своему удивлению, обнаружил там двух своих жён. Выяснить кто из них настоящая управляющий придумал после того, как заметил, что они предпочитают совершенно разную еду и, зная вкус своей настоящей жены, выявил поддельную. После пыток та превратилась в лисицу, то есть приняла свой оригинальный вид. Управляющий уже думал убить животное, но возле его дома собралась огромная толпа людей, примерно 4-5 тясяч, среди которых были женщины, мужчины, буддийские монахи, в общем — самый разномастный народ. Они сказали управляющему, что все они — кицунэ острова Сикоку, а он пленил кицунэ по имени Осагицунэ, который посланник Инари и король всех кицунэ Японии. Так как именно он учит их искусству вселения в людей, то после его смерти они не смогут это делать. В случае, если всё-таки управляющий решится убить Осагицунэ, то в страну прийдут великие несчастья, поэтому он должен пощадить ему жизнь. Управляющий соглашается, но при том условии, что все лисы покинут остров, и только после того, как все они уплывут, он пошлёт отдельным кораблём их короля. Кицунэ согласились. Был составлен специальный договор, который все они подписали и, как сообщает автор XVIII века, документ до сих пор хранится у потомков этого человека. Поэтому на Сикоку нет лис (864: p.66-67).

Таблица рангов кицунэ выглядит способом как-то разделить всех кицунэ по функциям, которые отображают представления общества о самом себе. Так, заметно, что от низших рангов к высшим кицунэ постепенно становятся от "плохих" к "хорошим". То же самое происходит, видимо, и с их возрастом. Одновременно это и попытка народной классификации того огромного количества названий кицунэ , которые мы встречаем в японской литературе и фольклоре.

Разновидности кицунэ
Фактически, все разновидности кицунэ — это та же кицунэ , лиса. Названия лис различают в зависимости от степени их опасности для человека, пола, времени суток, их характеристик, но они остаются при этом лисами. Исключение составляет, пожалуй, только кванко, которое описывается другим животным и обычно упоминается в строго специфическом типе поверий относительно лисы-обогатителя в прислужении у человека.

Бьякко (byakko, 百狐) — это "белая лиса". С самых древних времён считалось, что увидеть белую лису к удаче. Бьякко всегда выступает доброжелательным в историях (866: p.3). В центральном храме Инари в Киото находится святилище Бьякко связь которого с плодородием наиболее очевидна, так как это любимое место поклонения у бесплодных женщин, проституток, просящих побольше любовников, крестьян, просящих хороший урожай (903: p.21).

Генко (Genko, 黒狐) — "чёрная лиса". Встречается гораздо реже, но, как и белая, издавна считалась добрым предзнаменованием.

Рейко (Reiko) — "призрачная лиса". Это кицунэ -трикстер. Имя появляется в историях про проделки кицунэ или когда кицунэ вселяется в человека.

Якан (Yakan) — "полевой щит". Иногда считалось, что это просто прежнее название кицунэ . Но в самых ранних источниках это слово не встречается вообще, а в "Кондзяку моногатари" (XI в.) употребляется лишь один раз как синоним "кицунэ ". В японском словаре 1688 года говорится со ссылкой на китайское произведение, что якан — слово, применяемое к лисе ошибочно. Якан — это небольшое животное с большим хвостом, которое умеет лазить по деревьям, чего лиса не умеет (864: p.57). В более позднее время якан стал считаться одной из самых злобных и опасных разновидностей кицунэ .

Тока (Toka) — то, что днём называют кицунэ , ночью называется тока. В провинции Хитати на острове Хонсю тока — название белой лисы и считается священным посланцем Инари, а его имя объясняется происходящим от "приносящая рис" (864: p.57).

Корио (Koryo) — вселяющаяся в людей лиса (866: p.1). Очевидно, так называют кицунэ в тех случаях, когда она вселяется в человека.

Яко (Yako, 野狐) — "полевая лиса", одно из общих названий, с которым не связано какое-то ощущение особенной святости или зловредности.

Куко (Kûko , 空狐) — воздушная лиса. Для японского фольклора не важна и являет собой явно китайское заимствование, которое не прижилось (866: p.3).

Тенко (Tenko, 天狐) — божественная лиса. Возможно, каким-то образом может быть сопоставлена с воздушными демонами тэнгу, но для японской мифологии тоже не играет особой роли.

Дзинко (Jinko, 人狐) — мужчина-лиса. Это кицунэ , которая превратилась в мужчину или, иногда, мужчина, который превратился в кицунэ (903: p.34). Альтернативное название кицунэ -моти — "дзинко-моти" (см. ниже).

Кванко или Куда-гицунэ (Kwanko, Kuda-gitsune) — фактически не является лисой, но тоже называется кицунэ . Это небольшое животное, похожее, скорее, на ласку. Хвост животного по некоторым описаниям напоминает трубу, распиленную вдоль. Животное могут использовать колдуны (ямабуси) для своих нужд. В части японских семей кванко выполняет роль домового духа или духа-обогатителя и похож на обычай кицунэ-моти в префектуре Симане острова Хонсю (см. ниже).

Шакко (Shakko, 赤狐) — "рыжая лиса". Встречается в ранних японских источниках и считается хорошим предзнаменованием. В более поздних, по-видимому, это название не сыграло особенной роли.

Томэ (Tome) — "старая женщина". Это имя для лисы известно только при центральном храме Инари в Киото.

Миобу (Myobu) — "придворная дама". Японское энциклопедическое сочинение «Айносё» объясняет имя «миобу» как китайское слово, которым обозначали придворных дам и, так как в храмах, где поклонялись лисицам присутствовали женщины-прорицательницы, то, возможно, от имени придворных дам оно перешло на прорицательниц и, соответственно, на самих божественных лисиц. Слово тоже, как и Томэ, связано с культом Инари (864: p.55).

Ногицунэ — "дикая лиса". Фактически, употребляется достаточно редко и, в принципе, выступает синонимом кицунэ . По типу этот кицунэ близок рейко и якану, самым опасным разновидностям кицунэ .

Одержимость кицунэ
Поверье в то, что кицунэ может вселяться в человека — очень древнее. Но сперва предоставим слово Эрвину Бальцу, персональному врачу императорской семьи и одному из первых, кто познакомил преподавал японцам западную медицину. Его резюме относительно "кицунэ-цуки", буквально "быть одержимым лисой" было составлено в 1876 году и ниже цитируется его начало (полностью оно довольно большое):

Possession by foxes (Kitsune-tsuki) is a form of nervous disorder or delusion, not uncommonly observed in Japan. Having entered a human being, sometimes through the breast, more often through the space between the finger-nails and the flesh, the fox lives a life of his own, apart from the proper self of the person who is harbouring him. There thus results a sort of double entity or double consciousness. The person possessed hears and understands everything that the fox inside says or thinks ; and the two often engage in a loud and violent dispute, the fox speaking in a voice altogether different from that which is natural to the individual. The only difference between the cases of possession mentioned in the Bible and those observed in Japan is that here it is almost exclusively women that are attacked mostly women of the lower classes. Among the predisposing conditions may be mentioned a weak intellect, a superstitious turn of mind, and such debilitating diseases as, for instance, typhoid fever. Possession never occurs except in such subjects as have heard of it already, and believe in the reality of its existence.

Chamberlain B.H "Things Japanese" (892: p.115-116)

Одержимость лисицей (кицунэ -цуки) — это форма нервного расстройства или мания, которая нередко встречается в Японии. Войдя в в человека через грудь, или чаще через место между ногтями и плотью, лиса живёт своей сосбтвенной жизнь, отдельной от жизни человека, которого она населяет. Это приводит к двойной сущности или двойному сознанию. Одержимый слышит и понимает всё то, что лиса внутри него думает или говорит. Иногда эти двое устраивают громкие и ожесточённые споры, и лисица говорит голосом совершенно непохожим на нормальный глос человека. Единственное отличие между случаями одержимости, описанными в Библии и наблюдаемых в Японии заключается в том, что здесь ему подвержены практически исключительно женщины, причём низших классов. К предрасполагающим состояниям можно отнести слабый интеллект, суеверность, и такие подтачивающие здоровье болезни, как например, тифоидная лихорадка. Одержимость случается только у тех людей, которые слышали о ней и верят в его существование.

Чемберлен, Бэйсил Холл "Дела японские..." (892: p.115-116)

Сегодня "кицунэ-цуки" считается так называемым "культурно обусловленным" или "культуроспецифичным" нервным расстройством, то есть тем расстройствам психики, на которые влияет специфическая культурная среда. К одному из разновидностей подобных расстройств принадлежит и "психоз виндиго". Но психоз виндиго не может случиться, например, у японца, как кицунэ-цуки не может быть у индейца Канады. Как правильно отмечает Бальц в заметке, одержимость не может случиться у человека, который ничего не знает об одержимости кицунэ или в него не верит. Сказанное правдиво для всех подобных расстройств.

Особенность таких расстройств, и кицунэ-цуки в том числе, что традиционные методы его лечения действуют ничуть не хуже, чем современная психиатрия. Другой европеец в Японии, сталкивавшийся с этим расстройством, писал: "Тонизаторы, общая гигиена и разумное сотрудничество пациента обычно приводит к излечению. Впрочем, священники примерно так же успешно действуют в таких случаях, как и я." (866: p.31).

Как раз вера в одержимость и та же самая культура освобождает человека. Эффективность традиционных методов, разумеется, только подогревает веру в то, что человек действительно был одержим кицунэ . Поэтому для Японии характерен иной взгляд на это явление.

Способность вселяться в людей у лис фиксируется ещё в Китае, хотя только в Японии сюжет про одержимость стал самостоятельным и значимым. Как уже было отмечено, жертвами одержимости кицунэ действительно становятся практически преимущественно женщины. В исторических источниках мы не застаём подтверждения того, что к одержимости больше склонны женщины низших классов общества, но это легко объяснимо — они слишком редко появляются на их страницах, посвящённых преимущественно жизни нобилитета.

Мы встречаем гораздо больше подробностей того, как кицунэ проникает в человека и как от него избавиться, чем почему кицунэ выбирает своей жертвой того или иного человека. В части историй причина есть. Их можно отнести к мести кицунэ за святотатство или нанесённый вред. Например, кицунэ вселяется в жену убившего лису и клянётся ему отомстить. Лиса была убита по приказу самурая, так как ему требовалась печень лисы, которая считается универсальным лекарством. Поэтому самурай посылает гонца, который объясняет, что человек убил не из прихоти, а по приказу, и что печень лисы понадобилась, чтобы вылечить человека. Кицунэ покидает женщину, согласившись с его доводами (864: p.63). В других случаях кицунэ признаётся, что пришла за едой, причём после того, как ей дают эту еду и она покидает женщину, то пропадает и еда, которую она положила незадолго до этого за пазуху (864: p.39). В одном сочинении XVIII века приведено интересное объяснение в кого вселяются кицунэ . Когда человек испытывает сильные чувства, — ярость, злость, удовольствие, любовь, ненависть, — он становится пустым, и эту пустоту заполняет дух лисы (864: p.101) В другой даётся ясно понять, что она не сможет вселиться в человека, который не боится кицунэ (864: p.95). Также широко распространено мнение, что в физически сильного человека кицунэ не может вселиться, а борцы сумо, как класс, обладают иммунитетом к кицунэ , как и вообще ко всяким призрачным и демоническим угрозам (886: p.329).

Входит кицунэ в человека, как правило, через грудь, между плечом и подмышкой или, наиболее часто, через место, где ногти соединяются с плотью (866: p.101-102). Человек, в которого вселяется кицунэ , сильно меняется. Он разговаривает другим голосом, начинает плохо помнить недавние события. Он начинает ненормально много есть, причём только ту еду, которую традиционно, как считается, любят лисы, и обожает жирную пищу. Такой человек может вести себя как лисица. У него может могут обнаружиться способности, невозможные для человека. Так, например, он может перепрыгнуть через тории, то есть ворота синтоистских храмов. В одноим из записанных свидетельств эти ворота были не менее 4 метров в высоту (896: p.48). В другом свидетельстве жертвы внезапно стали разговаривать на классическом китайском языке, который совершенно точно не могли знать (887: p.55). Иногда могли быть сомнения в том, что в человека вселилась кицунэ . Одним из средство определить так ли это, были жареные листья бадьяна, которые давались больному. Если он одержим, то кицунэ не станет есть их (864: p.102).

Средства изгнания кицунэ можно разделить на несколько групп. В первой кицунэ уходит сама, если дать то, за чем она пришла, например, еду. Приношения еды очень часто встречаются в историях одержимостей кицунэ . Вторая группа предполагала чисто физические способы воздействия на одержимого. Иногда лиса входит в тело и выглядит как вздутие кожи или опухоль. Путём растираний и щипков можно было переместить это вздутие, например, на руку, а потом проткнуть раскалённой иглой. И хотя кицунэ , вселяющийся в человека — дух, это доставляет ему столько страданий, что он обещает уйти. Впрочем, все кицунэ — лгуны и часто может потребоваться вторая такая операция, как пишет художник Шибо Кокан (1732-1818), который узнал об этих способах от знакомого врача (866: p.36). Довольно часто поверье, что кицунэ не может выдержать некоторые запахи и дым, приводило к том, что одержимых заставляли вдыхать дым от горящих шариков из высушенной полыни (887: p.58) или дым от конского навоза (864: p.101). Многие способы могли быть очень грубы и приводили к смерти человека. Исследователи приводят несколько подобных сообщений из газет XIX-XX веков. В одном из них двум женщинам, матери и дочери, в глаза и ноздри засыпали серы и читали буддийские тексты. Только через несколько часов после того, как две женщины умерли, горе-экзорцисты заметили, что они не двигаются и вызвали полицию (866: p.40-41). Некоторые ещё более жестокие способы тоже описывались в литературе (887: p.55-56). Третья группа, описанная выше, предполагает лечение при помощи западной медицины. Наконец, в четвёртой группе целителями выступают буддийские или синтоистские священники или сами одержимые. Часто, при кицунэ-цуки люди сами обращаются в храмы и нередко им назачают паломничество и принесение жертв в месте, куда они должны отбыть. Достаточно часто это действует. В Японии даже известны наиболее успешные в этом храмы и святилища. Очень часто, впрочем, священники выполняют ритуалы своеобразного экзорцизма. В литературе эти ритуалы были описаны не раз. Они могут иметь достаточно много различий. Данный относится к 1938 году и был записан от американского японца, жившего на родине с 1932 по 1940 год. Он лично знал девушку, которая была одержима, а рассказ об изгнании из неё кицунэ рассказал автору статьи со слов соседа девушки, который присутствовал на сеансе, так как священники часто приглашают близких и соседей, которые во время ритуала молятся, что, как считается, помогает изгнанию кицунэ :

The principal priest (jinjo) knelt to the south of the room with his assistant beside him. His assistant was the one who moved around, who led the girl around and took care of everything. The girl knelt at the west while the family and friends were at the north. This all happened in the daytime.

First the kannushi did the usual things they do at a ceremony of almost any kind. They waved the gohei to drive away evil and chanted a long prayer or norito. Then the head kannushi began to meditate. He sat there for a long time. He began to go into a trance (gyo). The people recognized this because he sat motionless, with not a muscle moving. He grew pale. When he spoke it was not in his natural voice. His lips scarcely moved when he talked and his eyes were closed.

He asked the girl questions, but it was the fox in her that answered. He asked‘the fox if it had taken possession of her and why. The fox replied through the girl but everyone knew it was not the girl speaking. The voice was much higher pitched and stronger than hers. Fox said that she had possessed the girl because she had broken off a branch of a tree at the Inari shrine and had thrown it away. Fox said that if it had been a little child who had done this she would not have punished the person in this way, but that a grown girl should have known better.

The kannushi tried to persuade the fox to leave the girl, but the fox refused. Every once in a while the girl would try to go out of the room. The fox was making her do this. The assistant would keep her there. Finally the assistant kannushi took a small piece of rice paper, crumpled it up, and put it right on the surface of the mat in the center of the room. He then lit a piece of rope made of twisted white rice paper (koyori) from a candle and ignited the rice paper with this.

Now something wonderful happened. A great fire that filled the center of the room blazed up from that little piece of paper. It reached to the ceiling and came within a foot or so of the people along the side of the room. But nothing was burned.

Then the assistant led the girl to the southwest corner and tried to make her walk through the fire diagonally across the room. The fox that was in her tried to keep her from doing it and said, “No, don’t do it! Don’t do it !” The girl struggled and it took the assistant a long time to force her through. But he struggled with her and finally got her to the fire. As soon as she got into the fire and was in about the center of the room she gave a cry “kwei,” and fainted. It was a cry such as an animal gives when it is shot. It was the fox leaving her body. At the moment she fainted the kannushi recovered from his trance. And as soon as she fainted the flames died down and there was nothing but some ashes in the middle of the room. The spirit of the fox had left its own body and had gone into this girl’s body. With that cry the spirit of the fox was driven from the girl’s body again. Maybe it got back to its own body, but the fox probably died after this. The whole ceremony took about two hours.

Opler M.E., Hashima R.S. "The Rice Goddess and the Fox in Japanese Religion and Folk Practice" (896: p.50-51)

Главный священник (дзинзё) и его помощник позади него преклонили колени к югу комнаты. Это его помощник ходил, когда было нужно, по комнате, он же водил девушку и заботился обо всём. Девушка стала на колени к западу, а её семья и друзья — к северу. Всё это происходило днём.

Сначала каннуси делал самые обычные вещи, которые они делают при любой церемонии. Они взмахнули гохэи*, чтобы изгнать зло и прочли длинную молитву или норито. Затем главный канусси погрузился в медитацию. Он сидел долгое время. Затем он вошёл в транс (гио). Люди поняли это, потому что он сидел неподвижно, ни один его мускул не двигался. Он побледнел. Когда он заговорил, то голос был непохож на его обычный голос. Его губы практически не двигались, когда он говорил, а глаза — закрыты.

Он задавал девушке вопросы, но на них отвечала не она, а лиса. Её голос был гораздо более тонким и громким, чем голос девушки. Лиса сказала, что она вселилась в девушку потому, что она сломала ветку в святилище Инари и затем её выбросила. Лиса сказала, что если бы это сделал ребёнок, она не наказала бы его так, но взрослой девушке лучше знать что можно делать, а что нет.

Каннуси пытался убедить лису покинуть девушку, но та отказывалась. Иногда девушка пыталась выйти из комнаты. Это лиса заставляла её делать это. Но помощник не давал ей уйти. Наконец, помощник каннуси взял небольшой листок рисовой бумаги, смял его, и положил ровно в центре татами в середине комнаты. Затем он поджёг фитиль из перекрученнной рисовой бумаги (коёри) со свечи и зажёг при помощи него бумагу.

И тут случилось нечто удивительное. От этого маленького кусочка бумаги вспыхнул большой огонь, озаривший всю комнату. Он достиг потолка и подобрался примерно на фут до людей, которые сидели у края комнаты. Но ничего другого не горело.

Затем помощник отвёл девушку в юго-западный угол и попытался провести по диагонали комнаты через огонь. Лиса, которая была в ней, не хотела делать этого и повторяла: "Нет, не надо! Не делайте этого!". Девушка сопротивлялась и поэтому помощнику понадобилось долгое время, чтобы заставить её пройти через пламя. Он боролся с ней и наконец-то втолкнул её в огонь. И когда оа вошла в огонь и дошла до центра комнаты, она выкрикнула "квей" и упала без чувств. Как только она потеряла сознание, огонь немедленно затух и в центре комнаты не осталось ничего кроме небольшого количества пепла. Дух лисы вышел изх своего собственного тела и вошёл в тело девушки. Одновременно с этим криком дух лисы был изгнан из тела девушки. Может, он вернулся в своё прежнее тело, но, скорее всего, лиса умерла после этого. Весь процесс занял около двух часов.

Opler M.E., Hashima R.S. "The Rice Goddess and the Fox in Japanese Religion and Folk Practice" (896: p.50-51)

https://www.bestiary.us/kicune

Лиса императора
Интересна китайская легенда о девятихвостой лисице, обратившейся женщиной по имени Да―Фэй (妲妃) и побуждавшей императора Чжоу (紂王) совершать преступления, что привело к краху династии Шань в 1122г. до н.э. Она напоминает нам о похожей китайской легенде, по которой династия Западная Чжоу была уничтожена в 781 году до н.э. лисой-обротнем Бао―Сы (褒姒), любимой наложницей императора Ю Вана (幽王), что позже трансформировалось в известную японскую историю о Тамамо―но маэ (玉藻前), наложнице императора Коноэ или Тоба в XII веке нашей эры.

В Гэмпэй сэйсуйки мы находим:

Китайская императрица Бао―Сы, уничтожив императора Ю династии Западная Чжоу, превратилась в треххвостую лисицу, которая с криком «ко! ко!» прыгнула в старую могилу. Эта лиса обращалась прекрасной женщиной, чтобы завлекать мужчин; своей улыбкой она непрестанно творила зло; восемь или девять из каждых десяти мужчин соблазнялись ею. […] Для того, чтобы уничтожить императора Ю, другой император практиковал Закон Датэн.
В Кагакусю есть известная и занимательная легенда с подзаголовком "Охота на собак”. Там мы читаем:
В старые времена жил в Индии царь по имени Хансоку (班足), (по другой версии Пан-Тсу – примч.) чья наложница Хуа-ян превосходила всех в хитрости. Она убедила царя обезглавить тысячу человек. После, переродившись в Китае, как наложница Бао–сы императора Ю из Чжоу, она обманывала людей и привела империю к гибели (781 г. до н.э.). После смерти она переродилась в Японии во времена императора Коноэ (1141–1155 гг.), как Тамамо–но маэ и тоже погубила очень многих. Позже, обратившись белой лисицей, она принесла зло еще большему числу людей. Люди того времени предлагали устроить на лисицу охоту на лошадях и с собаками, обучившись сперва этому искусству. Белая лисица, прознавшая об этих планах, превратилась в камень, который прозвали сэссё–сэки (殺生石), или "камень, убивающий живое", потому что все птицы и четвероногие, прикасавшиеся к нему, немедленно умирали; теперь камень в болоте Насу в провинции Симодзукэ. Вот, как возникла охота с собаками.
Эти же события упоминаются в Никкэнроку:
Во второй год эры Кётоку (1453 г.), второй месяц, двадцать пятый день. Настоятель Ринко–ин по имени Сюдзан посетил меня; в разговоре мы упомянули стрельбу по собакам, и он рассказал следующую историю: "У императора Тоба (1107–1123 гг.) была красивая, но неизвестная по происхождению наложница Тамамо–но маэ. Император ее сильно любил, а она рассказывала ему много разных индийских и китайских историй. Однажды, заболев, император призвал прорицателя, и тот объявил, что причина болезни ― женщина. Стали читать соответствующие молитвы об излечении больного, и тут наложница обратилась лисой и убежала. За ней гнались до болота Насу в провинции Симодзукэ, но лисица оказалась чрезвычайно проворна. После этого император приказал самураям стрелять в собак с лошадей, дабы выучиться попадать в лис. Позже Кадзуса–но сукэ убил лису, в хвосте которой он нашел две иглы и передал их своему хозяину Минамото–но Ёритомо, сёгуну Камакура (1147–1199 гг.). Получив эти находки, Ёритомо стал, наконец, правителем мира. Таковы истоки (а именно ― приказ императора Тоба самураям) принятой в наши дни охоты на собак. Лиса была превратившейся Бао–Сы ― наложницей царя Ю, погубившей династию Западная Чжоу (в 781 году до н. э.)
Ту же легенду можно прочитать в биографии дзэнского монаха Гэнно (源翁) в книге Каваи Цунэхиса (河井恒久) под названием Симпэн Камакура си (新編鎌倉志), где приводится история монастыря Кайдзодзи (海蔵寺) в Камакура, основанного этим монахом. Эту работу цитирует Кэйдзан Кодзи (荊山居士) в своей книге Энкё дзацува (燕居雑話, написанной в 1837 г.).

Там отмечается, что призраки появлялись задолго до того знаменательного банкета, и что это произошло во времена императора Коноэ (1141–1155 гг.), а не Тоба. Во время празднества, самой глубокой ночью дворец сильно затрясся, и лампы погасли. Позже Ёсиаки убил лисицу, дух которой более ста лет спустя превратился в упомянутый камень. Гэнно получил приказание императора Го Фукакуса (1246–1259 гг.) пойти на болото и положить конец странным происшествиям. «Монах подошел к камню и увидел вокруг груды костей и черепов. Он громко прочитал Хасо даки эн (破竃堕機縁), (дзэнский текст) и сказал: «Изначально ты был камнем. Откуда взялся дух, и куда он собирается уйти?» Затем он произнес гатха (буддийское стихотворение) и разбил камень ударом посоха. В ту ночь ему явилась женщина ослепительной красоты с благодарностями: «Силой твоих чистых возглашений я возродилась на небесах». После этого она исчезла. С тех пор слава Гэнно из столицы распространилась по всей стране. Сёгун Камакура Ходзё Токиёри (1226–1263 гг.), услыхавший о чудесной силе Гэнно, в виде вознаграждения даровал ему деревню. Это случилось в эру Кэнтё (1249–1255 гг.).

В Ёкёку цукай Одавара Татэки (大和田建樹) легенда о Тамамо–но маэ пославлена следующим образом.

Буддийского монаха Гэнно деревенская женщина предупреждает, что он находится очень близко к опасному "камню, убивающему живое". Женщина под сопровождение хора рассказывает ему легенду о Тамамо–но маэ, прекрасной и ученой наложнице императора Тоба, хорошо знавшей сутры, Виная, учение Конфуция, китайское и японское искусство, поэзию и музыку, и которую называли Тама («Жемчужина») из–за ясности ее ума. В один очень меланхоличный осенний вечер император собрал всех талантливых придворных, и те играли для него на флейтах и лютнях. Луна еще не взошла, шел мелкий дождь и дул ветер. Внезапно погас свет, и в полнейшей тьме тело Тамамо–но маэ засверкало, как яркое солнце, осветив весь дворец. В тот же час император заболел. Придворный маг Абэ–но Ясунари заявил, что это дело рук наложницы, которая тут же обратилась белой лисицей и убежала на болото Насу.

Во втором акте уже известная зрителю деревенская женщина оказывается духом самой Тамамо–но маэ. Уступая просьбе монаха, она обещает показаться той ночью в лисьем облике, а затем исчезает в камне. В следующей сцене камень раскалывается, внутри его появляется свет, в середине которого видятся лисьи очертания и слышится ее рассказ: лиса оказывается божеством гробницы наследного принца Индии Хансоку. Она проявилась там как Бао–сы, наложница императора Ю, а в Японии ― как Тамамо–но маэ. После происшествия во дворце, Абэ―но Ясунари сделал приношения и принудил ее, наложницу, носить пятицветный гохэй. Это, а также его ревностные молитвы причинили ей такую боль, что она отбросила гохэй и полетела к болоту Насу, где и спряталась. Затем Миура–но сукэ Ёсиаки и Кадзуса–но сукэ Хироцунэ получили императорский приказ убить эту лисицу. Сперва они, чтобы хорошо подготовиться, на протяжении ста дней стреляли в собак, а затем окружили болото и застрелили лисицу. Однако ее озлобленный дух остался там, превратившись в "камень, убивающий живое", и немало лет спустя оказывался смертельным для многих. Монах возглашеями изгнал духа, взяв с него обещание более не причинять зла.

В период Эдо тогдашний известнейший автор комиксов-ахон Такай Рандзан (1762—183) в сочинении «Предание о колдовской лисе в Китае, Индии и Японии в картинках» нарисовал страшную картину мирового заговора "золотошерстной и девятихвостой" белоголовой лисы.

В указанном сочинении описывается, как еще три тысячи лет назад эта самая лиса, стремясь ввергнуть мир в хаос, высосала кровь из любимой наложницы китайского императора и завладела ее телом. Буквально околдовав затем владыку, она заставила его сотворить неслыханное — убить императрицу, изгнать наследников престола, казнить протестовавших вельмож, предаться разврату и садистским развлечениям. Лишь спустя некоторое время армия под началом одного из князей сумела силой овладеть столицей.

Сам император погиб в огне вспыхнувшего при штурме пожара, наложница, ставшая к тому времени уже императрицей, была схвачена, но назначенные казнить ее люди попадали под власть ее чар и никак не могли отсечь преступную голову. Тут начальник восставших вспомнил об имеющемся у него волшебном зеркале, в котором отражается вся нечисть, и обнаружил тогда истинный *лисий* облик самозванки, пытавшейся ускользнуть в этот момент на черном облаке. Храбрый воин вытащил свой волшебный меч и разрубил пакостную на три части. Но этого оказалось недостаточно, так как спустя 700 лет лиса-злодейка объявляется в Индии и опять в качестве царской супруги. Здесь ее тоже ждало разоблачение — будучи поколоченной палкой из волшебного дерева, она являет свой настоящий облик и скрывается в северном направлении. Соответственно, ее последующие козни обнаруживаются опять-таки в Китае.

Будучи в очередной раз изгнанной, эта лиса появляется уже спустя тысячу лет в Японии, прибыв туда на корабле из Китая вместе с посланцами японского императора Сёму в образе писаной красавицы, которая, правда, едва ступив на берег, принимает свой изначальный облик и незамедлительно скрывается в лесной чаще. Злонамеренность ее выявилась в государственном масштабе лишь через 300 лет после этого события. Лиса, в очередной раз прикинувшись красоткой, сумела завладеть сердцем государя Тоба (годы правления 1107—1123). Но в Японии зловредность этой "вечной" лисы явно идет на убыль. Более того, она оказывается способной даже на какие-то добрые дела — когда во дворце шел банкет по случаю рождения наследника престола, порыв ветра загасил все светильники, и тут из тела императорской наложницы стало исходить сияние, осветившее все вокруг, и трапеза была благополучно продолжена. Однако вскоре император заболел, и известнейший маг и прорицатель Абэ-но Ясурака определил, что причина этого в наложнице, которая не человек, а колдовское животное. Лиса вновь ударяется в бега. Когда ее попытались схватить в следующий раз уже через 17 лет опять-таки в Японии в местности Насу, она при попытке затравить ее собаками превратилась в камень. Отныне всякая тварь, имевшая несчастье очутиться поблизости этого камня, падала замертво, сражаемая зловредным духом. В течение нескольких десятков лет государи посылали к этому "убивающему живое камню" известнейших своей добродетелью и духовной силой монахов, дабы справиться с напастью и наставить лису на путь истины, обратив ее в буддийскую веру, но все они погибали один за другим, вдохнув, как писали, "отравленных паров". Лишь по прошествии более 200 лет, а именно в 1365 г. знаменитейшему дзэнскому монаху Гэнно: (1326—1396) удалось силой своих молитв усмирить оборотня — камень раскололся надвое, оттуда поднялось белое облачко и рассеялось в западной стороне. Поскольку именно на западе, по буддийским поверьям, находится райская Чистая Земля, куда после смерти попадают души уверовавших в слово Будды, то пришли к выводу, что дух лисы принял буддийскую веру и наконец нашел свое окончательное успокоение.

Знаменитая легенда о превратившейся лисе Тамамо―но маэ, наложнице императора Коноэ, демонстрирует нам девятихвостую лису Индии, Китая и Японии, всегда оказывавшую пагубное влияние на царей и императоров через посредство супруги, или наложницы. Эта легенда, вероятно, датируется не очень древним периодом, поскольку как в Китае, так и в Японии появление девятихвостой, или белой лисицы исходно считалось очень хорошим предзнаменованием. Отличие от этого древнего верования можно, вероятно, приписать индийскому влиянию; характерно, что на первый план выходит сила буддизма, как действенное средство против этого злейшего врага человечества. И, действительно, это оказалось весьма эффективным пропагандистским способом, так как и в литературе, и на сцене легенда приобрела немалую популярность.

Следует добавить, что этот "убивающий живое камень" и поныне может увидеть любой желающий в небольшой долине близ курортного местечка Насу в горах к северу от Токио. Место это достаточно своеобразно — вся долина сплошь укрыта камнями, среди которых нет и клочка зелени. Лишь изредка раздается шипение выходящих наружу ядовитых вулканических газов. Хотя по словам Профессора Чемберлена, который также приводит описание этой пьесы,: «Самого камня больше нет, однако ядовитые испарения, все еще выходящие в том месте из земли, губительны для насекомых и птиц».

http://vulpes.ucoz.ru/publ/znamenitaja_devjatikhvostaja_lisica/15-1-0-166

Кицунэ-моти или лисовладельцы
Журналист и писатель Лафкадио Хирн жил в Японии в конце 19 - начале 20 века. Он написал много очерков о нравах, религии, верованиях японцев того времени, пересказал десятки древних легенд и сказок. Один из очерков Хирн посвятил божеству Инари. Это божество богатства и риса известно в Японии много веков, и оно всегда было связано с образом священной лисы, которая ему служит или в которой, как считают некоторые японцы, он воплощается.

Божеству Инари посвящены тысячи синтоистских святилищ по всей Японии. Однако в синто (как в любых языческих верованиях) божество может иметь не одну, а несколько ипостасей. Мы продолжаем рассказ о том, что удалось выяснить Лафкадио Хирну об отношении японцев к мистическим лисам во время его путешествия по японским провинциям.

В предыдущей части речь шла о том, что некоторые японские семьи являются (так было, во всяком случае, еще в конце 19 века) лисовладельцами, то есть владельцами невидимых лисиц. Сразу предупредим наших читателей, что можно, конечно, искать логику в разных верованиях о лисах и их превращениях, эволюции и принадлежности к доброй или доброй стороне, однако итогом этого поиска будет четкое понимание, что логики в этих суждениях о лисах почти нет: верования тысячелетней давности перемешиваются с более поздними, а один из важных выводов, который сделал Лафкадио Хирн, гласит:

«Можно с уверенность сказать, что они поклоняются лисам главным образом потому, что они их боятся».

Невидимые лисы, которые принадлежат семейству (по подозрению соседей), могут принести своим хозяевам добро или причинить зло, потому что они не имеют строгого морального кодекса. Они могут поспособствовать процветанию семьи, но если случится несчастье, лисы заберут семейные ценности и сбегут. А подарки, которые они преподносят своим хозяевам, чаще всего украдены у других людей. А еще хуже то, что невидимые лисы могут рассердиться на членов семьи. А поскольку чувства лисы не человеческие, а демонические, то у него легко можно оказаться в немилости, предсказать такое событие невозможно, лис может оскорбиться без всякого повода и жестоко отомстить.

По этим и разным другим причинам стараются избегать тех людей, которых считают кицунэ-моти или лисовладельцами.

Взять жену из дома лисовладельцев – немыслимое дело, поэтому множество красивых и достойных девушек не могли найти себе пары. Лафкадио Хирн изучал ситуацию с невидимыми лисами и лисовладельцами в провинции Идзумо:

«Как правило, девушки из Идзумо избегают выходить замуж за пределами своей собственной провинции, но у дочерей кицунэ-моти (лисовладельцев) ситуация иная: они либо выходят замуж за молодых людей из семей таких же кицунэ-моти (лисовладельцев) либо находят себе мужей вне провинции Идзумо. Богатые семьи-лисовладельцы не испытывают особых трудностей в устройстве судеб своих дочерей, но для менее состоятельных цицунэ-моти это серьезная проблема, и не всем её удаётся решить, поэтому многие девушки обречены оставаться незамужними».

Также Лафкадио Хирн заметил, что среди образованных молодых людей, которые оканчивали государственные школы, мало кто верит в разные суеверия, связанные с лисами. А те, кто никогда не покидал своей деревни или мало учились, находятся под властью подобных верований, потому что в сельской местности трудно бросать им вызов. Ведь последствия такого вызова придётся испытать на себе не только молодому человеку, который смело возьмёт в жёны девушку из семьи лисовладельцев, но и всей его семье и даже всем семьям, которые с его семьёй связаны.

Кроме проблемы выдать дочь замуж, семья лисовладельца имеет и множество других. Например, ему трудно продать свою землю – никто не хочет её покупать! Придётся продавать гораздо дешевле. И всё это из-за твёрдой убеждённости, что лисы могут разорить нового владельца. Особенно сложно продать такую землю в горной местности, где устроены террасы под рисовые поля. Здесь хроническая проблема с водой, полив земли сопряжён с большими сложностями, для полива крестьяне придумывали сотни хитроумных приспособлений и преодолевали множество препятствий. Бывают сезоны, когда воды крайне мало, и дело доходит до драк между владельцами полей. Поэтому у людей и возникает страх, что лиса-призрак бывшего владельца земли может отвести воду от одного поля и направить её на другое или разрушить запруды и таким образом погубить урожай.
Некоторые образованные люди играют на подобных суевериях и хорошо наживаются. Один специалист-агроном, сыграв на страхе местных жителей перед лисами, приобрёл на востоке провинции Идзумо большой участок земли, приобрёл очень выгодно, потому что на участок не нашлось других покупателей. С тех пор, пишет Лафкадио Хирн, стоимость этого участка выросла шестикратно, не говоря уже о богатых урожаях, снимаемых с неё. Теперь эта земля стоит целое состояние, - утверждает Хирн. А что же местные жители? Теперь-то они поменяли своё мнение и об этой земле, и о лисах-призраках. Можно сказать, что успех снял заклятие с этой земли, и теперь уже никто не верит, что здесь обитают лисы-призраки. Однако не всё так просто. В представлении крестьян, сила нового владельца земли заключена в его положении государственного служащего, что, по их понятиям, равносильно оберегу.

Лафкадио Хирн пишет, что в жители провинции Идзумо единодушно считают лисовладельцем самого богатого и успешного замлевладельца провинции – Вакури-сан из Тиномия в Кандэгори. Ходят слухи, что, когда Вакури-сан был ещё очень беден, он однажды нашёл в лесу маленького белого лисёнка, забрал его к себе домой и заботился о нём, давая ему вдоволь тофу (соевый творог), адзукимэси (блюдо из красной фасоли, сваренной с рисом) и абурагэ (поджаренное тофу) – три вида еды, которые очень любят лисы. И что якобы с того самого дня, как он нашёл лисёнка, пришли к Вакури-сан процветание и достаток. Говорят также, что в одной из комнат в доме Вакури-сан есть особая гостиная для лис, и что раз в месяц в ней устраивается грандиозное пиршество для сотен Хито-кицунэ (человек-лис, которому присущи демонические качества). Однако сам Вакури-сан только смеётся над этими слухами о себе самом, потому что сам он человек образованный и весьма уважаемый в культурных кругах, где суеверия считаются досадными пережитками прошлого в сознании людей.

Источник: очерки Лафкадио Хирна в переводе Владислава Чурсина.

Подготовка текста: Милена Курганова